Неточные совпадения
Вышли в коридор, остановились в углу около большого
шкафа, высоко в стене было вырезано квадратное окно,
из него на двери
шкафа падал свет и отчетливо был слышен голос Ловцова...
— Я эту штучку давно уже у чиновника Морозова наглядел — для тебя, старик, для тебя. Она у него стояла даром, от брата ему досталась, я и выменял ему на книжку,
из папина
шкафа: «Родственник Магомета, или Целительное дурачество». Сто лет книжке, забубенная, в Москве
вышла, когда еще цензуры не было, а Морозов до этих штучек охотник. Еще поблагодарил…
У нас в доме была огромная зала,
из которой две двери вели в две небольшие горницы, довольно темные, потому что окна
из них
выходили в длинные сени, служившие коридором; в одной
из них помещался буфет, а другая была заперта; она некогда служила рабочим кабинетом покойному отцу моей матери; там были собраны все его вещи: письменный стол, кресло,
шкаф с книгами и проч.
Дальше — в комнате R. Как будто — все точно такое, что и у меня: Скрижаль, стекло кресел, стола,
шкафа, кровати. Но чуть только вошел — двинул одно кресло, другое — плоскости сместились, все
вышло из установленного габарита, стало неэвклидным. R — все тот же, все тот же. По Тэйлору и математике — он всегда шел в хвосте.
Кочкарев. Как же, черт возьми? Ведь пропасть тоже, не
выходя из комнаты, никак он не мог. Разве не спрятался ли?.. Иван Кузьмич! где ты? не дурачься, полно,
выходи скорее! Ну что за шутки такие? в церковь давно пора! (Заглядывает за
шкаф, искоса запускает даже глаз под стулья.)Непонятно! Но нет, он не мог уйти, никаким образом не мог. Да он здесь; в той комнате и шляпа, я ее нарочно положил туда.
Я замолчал. Достав
из шкафа давно уже сшитое мною синее платье, чепчик и все принадлежности костюма Шарлотты, я попросил ее
выйти в другую комнату и переодеться. Я едва успел приготовить все, что мне было нужно для работы, как она уже вернулась.
Акулина Ивановна (
выходит с лампой). А на дворе-то опять дождик пошел. (Подходит к
шкафу, достает
из него посуду и накрывает на стол.) Холодно у нас чего-то. Топили, а холодно. Старый дом-то… продувает… охо-хо! А отец-то, ребятишки, опять сердитый… поясницу, говорит, ломит у него. Тоже старый… а всё неудачи да непорядки… расходы большие… забота.
Поляк запирает в
шкаф сапоги и ружье и
выходит из конторы.
Герасим открыл один ставень и на цыпочках
вышел из комнаты. Пьер обошел кабинет, подошел к
шкафу, в котором лежали рукописи, и достал одну
из важнейших когда-то святынь ордена. Это были подлинные шотландские акты с примечаниями и объяснениями благодетеля. Он сел за письменный запыленный стол и положил перед собой рукописи, раскрывал, закрывал их и наконец, отодвинув их от себя, облокотившись головой на руки, задумался.